Семейные тайны: хранить нельзя открыть - Страница 23

Окружающая действительность полна враждебности по отношению к маленьким детям, и если родители не позаботятся о ребенке в раннем детстве, он не сможет доверять миру и другим людям, не сформирует важные социальные навыки, будет испытывать сложности в близких отношениях. Но самое печальное – он попытается создать для своего ребенка точно такие же условия. Иногда от старшего поколения можно услышать фразы: «Меня на руках никто не носил и ночью в кровати не укачивал – и не умерла»; «За нами никто не смотрел – и ничего»; «Нас никто в кружки не водил – и выросли»… Да, выросли – но какой ценой?!

3.4. Нарушения привязанности

Причины нарушений привязанности родителей к ребенку могут относиться к разным уровням существования семьи.

Уровень одного члена семьи. Мать или отец не были готовы к родительству; имеются объективные причины, затрудняющие заботу о ребенке (разлука родителей, бедность, отсутствие жилья); один из партнеров болен (алкоголизм, психическое расстройство, физическая травма, онкология и др.); тип привязанности одного из партнеров не позволяет ему сформировать достаточно хорошие отношения с ребенком и др.

Елена ужасная

Кирилл, которому 41 год, не может принять решение: оставаться в браке или разводиться. Его жена Елена год назад в возрасте 39 лет родила их первого и единственного ребенка. Они были женаты 21 год, но их супружеская жизнь протекала сложно. По словам Кирилла, жена была вспыльчивой, агрессивной, часто впадала в ярость. Работая педагогом в школе, она отточила навыки критики, способы выражения недовольства.

Самой больной точкой их отношений был секс. Они поженились на первом курсе института, но их первый половой акт произошел лишь через пять лет после свадьбы. У Елены начинались панические атаки, стоило Кириллу лишь приобнять ее. Они спали в разных постелях, и жена сразу сказала, что «этого» у них никогда не будет. Через пять лет он встретил другую девушку и изменил жене – если это можно было назвать изменой, потому что супружество существовало только на бумаге. Когда он сообщил Елене, что уходит от нее и хочет развестись, жена начала плакать, грозить суицидом. После этого у них случилась первая близость.

Елена наконец забеременела. Но и это было не главным. Елена совсем не хотела заботиться о ребенке. Молока у нее не было, аллергичная девочка была вынуждена питаться смесями. Елена часто сидела за компьютером, когда ребенок надрывно плакал, и говорила: «Нечего приучать к рукам». Летом она на два месяца уехала на юг с подругой – не пропадать же педагогическому отпуску, к которому она привыкла, – а муж остался один с пятимесячным ребенком… У Кирилла складывалось впечатление, что дочь совсем неинтересна Елене. Ребенку два года, а жена кормит ее сырками в шоколаде. Дома никогда нет свежеприготовленной пищи, не убрано. Он взял дополнительную работу, денег достаточно, но, похоже, жена не готова вливаться в семейную жизнь и поэтому давно вышла из декрета.

История меня удивила: и поведение Елены, и терпение Кирилла казались странными. Кирилл, рассказав мне о сложившейся ситуации, спросил, могут ли они с Еленой прийти на консультацию вдвоем, чтобы принять окончательное решение. Я обсудила с Кириллом условия, при которых такая работа возможна: вся информация, которую он мне сообщил, будет свободно использоваться в работе с парой.

Однако Елена позвонила и предложила принять ее одну. Признаюсь, я уже имела некоторую негативную установку по отношению к женщине, но посчитала ее предложение логичным. Елена рассказала мне свою версию происходящего. Несмотря на смещение акцентов, в основном Кирилл изложил семейную историю достоверно. В ходе сбора сексуального анамнеза Елена призналась, что секс у нее вызывает отвращение, Кирилл – ее единственный партнер. Я проверила гипотезу об изнасиловании, ранней сексуальной травматизации, но она не подтвердилась. Выяснилось, что Кирилл говорил правду: ребенок Елене не в радость. Она вышла на работу в школу, а маленькую Элину отдала в детский сад. Елена с презрением говорила о привязанности отца к малышке: «Носится с ней, как баба».

Понимая, что отношение матери к ребенку часто повторяет ее собственный детский опыт, я подробно расспросила Елену о ее родительской семье и построила генограмму.

Оказалось, что Елена – младший ребенок в семье. Родители жили в деревне, мама работала дояркой, отец – трактористом. У нее есть две сестры на 19 и 15 лет старше. Отец и мать – ровесники. Когда отцу было 38 лет, у него случился инфаркт. Он попал в больницу. Мать очень переживала – было лето, много работы и в поле, и дома. Его выписали, и он почти сразу снова сел за руль. Но через два месяца у него произошел повторный инфаркт… Смерть, похороны, 40 дней… Когда мать Елены обнаружила, что беременна, она была уже на довольно большом сроке. Родилась третья девочка – и мать, горюющая о рано умершем муже, вначале отдала ее бабушке в соседнюю деревню, потом в круглосуточные ясли. Подросшая Елена хорошо усвоила из разговоров матери и сестер: секс – это зло, от него бывают неожиданные дети. Дети – это еще большее зло, они требуют внимания, когда уже нет ни сил, ни здоровья…

Елена очень удивилась, когда я стала обсуждать с ней тот факт, что она родила дочь в том же возрасте, в котором мать родила ее саму. Ее появлению на свет способствовала болезнь отца, рождению ее дочери – болезнь в отношениях с мужем. Было ясно, что основной проблемой во взаимодействии с близкими – мужем, дочерью – является несформированная у Елены привязанность к матери. Как следствие – она делает со своей дочерью то же, что мать делала с ней.